Все немного апельсины

25 апреля 2012

Давай верши жестокий пир

Помню, как в 1990-е открылся шлюз между Россией и прочим миром. Не знаю как для кого, но для меня символом падения занавеса стала иностранная литература XX века, которая была неведома нам до этого момента.

Мы до дыр зачитывали популярный тогда журнал «Юность», передавая его из рук в руки. В одном из номеров и был опубликован роман Энтони Бёрджеса «Заводной апельсин». Книга стала открытием нового для нас направления в зарубежной литературе. Она очень откровенно и жёстко препарировала мир подростка, который, конечно, жил в далёкой Америке, но его мысли, чувства и поведение в чём-то были созвучны мыслям, чувствам и поведению русских пацанов. Тем, что избивали ради смеха бомжей, ходили с битами и цепями район против района, качали мускулы в тренажёрках-подвалах. Сколько их было таких в России в лихие 1990-е - циничных и жёстоких антигероев Алексов…

«Заводной апельсин» рассказывает о молодом человеке, для которого жестокость является естественной потребностью. Он попадает в тюрьму - ему дают четырнадцать лет за убийство. Чтобы выйти из заключения, герой соглашается участвовать в эксперименте, который делает его неспособным ни на жестокость, ни на сексуальное влечение. Выйдя на свободу, герой сам оказывается в положении жертвы. Не имея возможности использовать насилие, он страдает от тех, для кого раньше являлся источником боли. Именно в этот момент начинается его взросление. Бёрджес показывает нам, что способность к жестокости - это свойства характера незрелых натур.

Роман был написан полвека назад, но, несмотря на такую временную удалённость, Красноярский театр юного зрителя решился поставить его на своей сцене. И удивительное дело - актуальность романа, сочетающего в себе философско-этический трактат, притчу-аллегорию, фантасмагорию и сатиру на современное тоталитарное общество, совсем не утратилась. Всё осталось по-прежнему: стремление различных сил превратить молодое поколение в послушных «механических апельсинов», которыми можно манипулировать по своему усмотрению. Это одна из самых острейших тем сегодняшнего дня. Наверное, именно об этом рассказывает в первую очередь спектакль, поставленный приглашённым режиссёром Алексеем Крикливым.

Надо сказать, что спектакль оказался замечателен не только своей осмысленностью, содержанием, но и формой. Чудесные хореографические и пластические решения просто завораживают: бешеный темпоритм вдруг сменяется кадрами из сюрреалистического кино. Вот доктор Браном (Савва Ревич) играет на тюремной площадке в мяч со своим подопытным Алексом (Алексей Алексеев), и вдруг его движения становятся плавны и замедленны, как будто кто-то переключил скорость. В это время в организме Алекса происходят под воздействием психосеансов и медикаментов «страшные» перемены: он становится не способен на насилие. Мир вокруг него медленно и неотвратимо меняется.

Костюмы, сценография подчёркивает тотальное одиночество Алекса в этом мире. Вот он на фоне серой толпы, бредущий под дождём, вот его окружают люди в униформе… Ирреальное присутствие на сцене, причём в разных ипостасях и ролях, странной троицы бабушек (Анатолий Кобельков, Лилия Медведева, Светлана Киктева) придаёт происходящему на сцене ощущение фантасмогоричности: то ли это правда, то ли дурной сон.

Что касается исполнителя главной роли Алексея Алексеева, то можно сказать: это его актёрская удача. Несмотря на то, что спектакль длится три часа, Алексею удаётся удержать внимание зала. Надо сказать, что в подобной постановке, где нужно постоянно присутствовать на сцене и держать высокий темп существования своего героя на сцене, это сделать не так-то просто. Эмоциональный накал был щедро приправлен физической нагрузкой: акробатикой и хореографией. Так что Алексею пришлось непросто. К концу даже показалось, что актёр подустал от всех этих внутренних страстей и прыжков. На мой вкус, спектакль только бы выиграл, если бы стал немного покороче.

Небольшая ремарка. После первого действия добрая часть зала никак не могла сориентироваться, кончился спектакль или это антракт. Решившие, что это конец, решили сразу не покидать зала, а стали вызывать актёров на поклон. Обескураженные зрители стали шёпотом переговариваться: «Это не конец?» Конечно, в этом нет никакой вины создателей спектакля. Просто эта забавная и одновременно неловкая ситуация ещё раз подтвердила: наша молодёжь мало чего читает, даже такие культовые вещи, как «Заводной апельсин». Но то, что в театр ходит - в тот вечер был аншлаг, - уже отрадно.

Регина ВОЛКОВА
Фото Бориса БАРМИНА
"Городские новости" №2560, 25.04.2012