Тощий Обломов в роли Штольца
03 июня 2008
Многим пришлись по нраву его Арлекин в "Игре любви и случая" Мариво, Хакл в "Свахе" Уайльдера, Кочкарёв в "Женитьбе" Гоголя. Мне же Анатолий Кобельков запомнился и как исполнитель главной роли в давнем антрепризном спектакле, рок-опере "Чудная баба", где он проявил и своё травестийное мастерство, и вокальные данные, и умение работать на стыке самых разных жанров. Не случайно в 1995 году молодой актёр стал лауреатом премии фонда имени В. П. Астафьева, а через год на краевом фестивале "Театральная весна" он был награждён призом "Хрустальная маска".
Нашу беседу мы начали с ностальгических воспоминаний.
- В детстве мне очень нравился тот волшебный момент, когда в театре раскрывается занавес и кто-то выходит и начинает вдруг говорить, - вспоминает с улыбкой Анатолий Васильевич. - Родился я в семье гидростроителей, мой отец Василий Гаврилович Кобельков строил Братскую, Красноярскую и Саяно-Шушенскую ГЭС, и мы постоянно переезжали из одного города в другой. Мальчишкой я был увлечён театром - то из пластилина фигурки лепил, то из бумаги вырезал, был и опыт домашнего театра в одной знакомой семье в Саяногорске. Потом отошёл от всего этого, увлекался математикой, родители даже и не знали, что я после школы хочу поступать в Красноярский институт искусств, нынешнюю Академию музыки и театра.
- Поступили сразу?
- Я сам был удивлён, что меня приняли! (Смеётся.) Там были такие ребята, куда больше похожие на артистов, чем я. С первого курса меня взяли в армию, а потом, после службы, вернулся - и попал на курс Леонида Владимировича Калиновского, ныне покойного (царствие ему небесное). Он преподавал вместе с Ириной Борисовной Калиновской - очень хорошие педагоги, до сих пор им благодарен. Только тут я начал что-то понимать в актёрской профессии.
- Первую роль свою помните?
- В студенческом дипломном спектакле "Тень" по Шварцу я сыграл тайного советника.
- Кто из актёров в ту пору был вашим кумиром?
- Помню, как меня поразил Сергей Юрский, сыгравший Остапа Бендера в фильме "Золотой телёнок" по Ильфу и Петрову. Он очень на меня повлиял. В игре Юрского была видна и внутренняя интеллигентность, и театральная школа Товстоногова. Потом, когда я узнал, что Юрский родился в один день со мной - 16 марта, меня это особенно вдохновило. Вот, думаю, здорово! (Смеётся.) Ну и, конечно, такие актёры нравились, как Андрей Миронов, Папанов, Леонов...
- А как добиться того, чтобы классика была близка и понятна современному зрителю, чей вкус испорчен телевидением и жёлтой прессой?
- Надо пытаться проникнуть вглубь текста и понять, что там написано. А там всё есть! Играй себе на здоровье... Мы живём в счастливое время, потому что у нас есть свобода выбора, свобода всё понимать, постигать. Сейчас нет никаких рамок, и это здорово. Хотя я и против того, чтобы однозначно отрицать и очернять всё прошлое. При коммунистах было много хорошего, был крен к созданию человека духовного. Правда, тогда было труднее выехать за рубеж...
- Зато сейчас авиабилеты так выросли в цене, что простому актёру не по карману подобные путешествия.
- Это точно. Если только не подрабатывать в антрепризе или не заниматься каким-нибудь бизнесом, например рекламным.
- А вы сами не пробовали заняться бизнесом?
- Нет. Наверное, я в душе Обломов... (Смеётся.)
- Так может быть, все, кто занимается только любимым делом, это Обломовы?
- По сути дела, да. Ведь Обломов не просто лежал на диване - он занимался думаньем о том, как бы изменить жизнь к лучшему... Какие хорошие у него были мечты!
- Но сейчас время Штольцев, разве не так?
- Я понимаю... Но они, Штольцы, тоже хорошие люди, Штольцы двигают прогресс! И среди моих героев немало Штольцев.
- Но, похоже, эти герои вам самому не очень-то нравятся... А какую роль вам хотелось бы сыграть?
- Очень хочется сыграть короля Лира. Я считаю, что играть его надо в молодом возрасте. Пожилой человек короля Лира не сыграет. Эта роль требует огромных физических затрат, там такая энергетика! В нашем театре два года назад хотели поставить сразу три трагедии Шекспира, объединённые в одном спектакле - "Гамлета", "Короля Лира" и "Ромео и Джульетту". Уже шли репетиции, ставить должен был московский режиссёр Александр Моисеев. Но шестичасовой спектакль - это нереально для ТЮЗа. И пришлось отказаться от этого проекта. А жаль. Потому что, как я уже говорил, театр должен ставить классику. Особенно такой театр, как наш. Только классика помогает и зрителям, и самим актёрам приобщаться к культуре, к истории, к высокому искусству. И если Мольера или Островского легко могут играть совсем молодые актёры, то Шекспира и Чехова невозможно играть без большой подготовки, без внутренней культуры, без знаний, без помощи хорошего режиссёра.
- Как вам работается в Театре юного зрителя?
- У нас очень хорошая, сильная труппа. Талантливая молодёжь, опытные ветераны. Правда, немного не хватает актёров среднего поколения. Главной же нашей проблемой является недостаточное финансовое обеспечение театра. От этого зависит возможность осуществления многих наших проектов. Чтобы пригласить со стороны хорошего режиссёра или поехать на гастроли, нужны деньги. Спасибо, что помогает краевое агентство культуры - недавно мы смогли объездить весь край. Побывали в Канске, Ачинске, Лесосибирске, Енисейске, Саяногорске, Минусинске.
- Над чем вы сейчас работаете?
- Скоро будет премьера спектакля "Не в свои сани не садись" по Островскому, где я играю Степана, слугу главного героя, - небольшая, но интересная роль. Эта пьеса, по-моему, очень актуальна, ведь современные бизнесмены - это те же купцы. Из последних работ мне особенно дорога роль Кочкарёва в "Женитьбе" Гоголя - там я старался по-новому сыграть классику, бережно сохраняя текст. И вообще актёр должен меняться, экспериментировать, не застывать в одной манере.
- Как бы вы определили своё амплуа?
- Честно скажу, не знаю. Мне кажется, я могу сыграть всё... Уж извините за такую самоуверенность!
- А Гамлета - смогли бы?
- Гамлета? (Задумывается.) А что, попробовал бы. Если бы предложили, не отступился бы, это точно. Кстати, школа Станиславского даёт актёру возможность проявлять себя в любом амплуа. Так что надо быть готовым к любым ролям, комическим и трагическим.
- В жизни тоже нередко соседствуют смех и слёзы. И у вас случались, наверное, курьёзные эпизоды.
- Помню, был такой случай. Подошёл ко мне как-то приятель с телевидения - давай, Толя, снимем передачу про группу "Битлз", ты же когда-то ими увлекался. А я ему: "Какие "Битлз", Женя?! Ты посмотри - кто я, в чём я, как я одет... Какое телевидение? А тут ещё, прямо перед театром, канализационные люки открыты!" Подошёл, этот люк закрываю - и разрываю себе брюки! Как говорится, "отседа и доседа"... Ну что же это такое?! А он на меня так смотрит: "Да-а, Толя..." Рассмеялись - и разошлись. И пошёл я в театр в рваных брюках. Вот и скажите - чего тут больше, смешного или грустного...
- Кто ваши любимые писатели?
- С детства люблю Владислава Крапивина, уважаю Курта Воннегута. Из классиков, конечно же, Пушкин! Когда на душе тяжело, открываю "Капитанскую дочку" - и сразу становится легче. Это словно родник, там есть ответы на все вопросы, и самое главное - чистый русский язык. Пока есть такие книги, русская культура будет существовать.
- Есть ли у вас любимый девиз, афоризм?
- Из всех афоризмов чаще всего приходится вспоминать слова Станиславского "Не верю!" Уж слишком много лукавства в нашей актёрской профессии...
С артистом беседовал Эдуард РУСАКОВ
Фото Валерия ЗАБОЛОТСКОГО
"Красноярский рабочий", 3 июня 2008 г.
разработка ПО сайта
