Не сразу все устроилось

14 января 2015

В своем красноярском режиссерском дебюте Юлия Ауг мягко направила «Горькие слезы Петры фон Кант» в русло картины «Москва слезам не верит».Спектакль по пьесе Райнера Вернера Фассбиндера вырос в Красноярском ТЮЗе из осенней лаборатории «Вешалка», посвященной в этом году кинодраматургии. Эстетски утонченная, но во многом формальная история Фассбиндера в интерпретации Ауг обернулась глубокой психологической драмой, где в центре повествования — одиночество сильной женщины, вынужденной взять на себя мужские функции.

Сравнения с фильмом-первоисточником 1972 года неизбежны, но у спектакля ТЮЗа с ним мало общего. Разве что сам текст пьесы, в котором режиссер ничего не купировала. И графическая четкость оформления: цветовая гамма в постановке Ауг — преимущественно черно-белая, с переходным серым. Красный цвет появляется лишь дважды. В одной из первых сцен алая подкладка легкомысленно оттеняет элегантный длинный жакет главной героини. Здесь алый в сочетании с черным — цвет флирта, утонченной женственности. В дальнейшем театральный свет преображает черное ложе, на котором корчится Петра, в багровое — цвет страсти и мучительной ревности. Место действия — студия дизайнера. Здесь спят, пьют кофе, принимают гостей. Здесь же и работают — по периметру комнаты расположились манекены с наброшенной на них одеждой, мольберт, зеркала.

Несмотря на лесбийскую составляющую сюжета, в спектакле нет ни грамма эпатажа. И вообще — история не о том. В первых сценах Петра в исполнении Светланы Шикуновой — преуспевающая деловая женщина, известный модельер. Да, одинокая. Но не слишком из-за этого переживающая: дочь-подросток — в престижном колледже-интернате, можно жить собственными интересами, реализовываться в творчестве. Начало спектакля невольно заставляет вспомнить другой фильм, советский кинохит «Москва слезам не верит», с самодовольными мужскими рассуждениями, что женщина не должна быть успешнее мужчины. В одних странах состоятельность женщины до сих пор измеряется замужеством, ее карьерные достижения при этом вторичны. В других представления о ее социальной роли давно вышли за рамки известной немецкой формулы. Как делится с подругой Петра, муж готов был ее баловать и носить на руках, но не смог смириться с профессиональным превосходством. Любовь и нежность обернулась сексуальным подавлением, и Петра предпочла свободу.

Можно предположить, что именно острое неприятие этого насилия оборачивается у героини влечением к женщинам. Во всяком случае, в фильме Фассбиндера сцена, где Петра соблазняет свою новую знакомую Карен, снята весьма чувственно. В спектакле Ауг другие акценты: Петра — художник, и Карен, из которой она намеревается сделать модель, вдохновляет ее, как Галатея Пигмалиона. Очевидно, что эта юная блондиночка с кукольным личиком (Ольга Буянова) в нелепо подогнутом платье и несуразных армейских ботинках привлекает ее, как скульптора кусок глины — и возможность вылепить из этого сырого податливого материала произведение искусства. А легкий флирт для Петры поначалу всего лишь развлечение, очередная игра. Точно так же воспринимает эти отношения и Карен — плюс возможность легко устроиться в жизни за счет взбалмошной богатой художницы. Но увлечение своим творением вскоре оборачивается для Петры эмоциональной ловушкой. Она берет на себя мужские полномочия — лидерство, необходимость содержать не только себя, но и других, — и неизбежно расплачивается за это. В начале спектакля, объясняя свой развод с мужем, который оказался слабее ее, она произносит ключевую фразу: «Люди нуждаются друг в друге. Но не научились жить вместе». Успешная карьера не в состоянии полностью подменить человеческую близость. Даже если эта близость надуманная, и человек осознает всю фальшь и бесперспективность таких отношений.

Драматизм ситуации усиливает присутствие других персонажей, которые объединены с этим дуэтом сильным актерским ансамблем. Сидони, подруга-сводница (именно она знакомит Петру с Карен), в исполнении Светланы Кутушевой — воплощенная зависть и коварство. Абсолютно не состоятельная и самоутверждающаяся за счет мужчин, она завидует независимости Петры, ее успехам и силе характера. А с каким наслаждением Сидони смотрит в финале на мучения подруги, переживающей измену Карен, которую сама же и спровоцировала! Мать Петры, она сама и ее дочь — история трех поколений несчастных женщин. Старшей (Елена Пономарева), и в зрелые годы не избавившейся от инфантилизма, комфортно жить на содержании — сначала у мужа, потом у дочери. Что вызывает неприятие в самой Петре и, вероятно, подсознательно формирует в ней стремление к самостоятельности. Но ее дочь Габи (Наташа Розанова) невольно становится жертвой этой установки — пока мать занята карьерой, ребенок растет в атмосфере нелюбви и заброшенности. И, кажется, будущее девочки тоже не предвещает ничего хорошего.

Но все же надежда на лучшее в спектакле есть. На протяжении всего действия Петру сопровождает ее верная секретарша и прислуга Марлен. В этой роли нет ни одного слова. Но исполняющая ее Светлана Киктева — не безликая тень, она живо наблюдает за всем, что происходит в жизни Петры. Весь спектакль ловишь себя на том, что то и дело смотришь в ее сторону: а как на происходящее реагирует Марлен? Она не покорная рабыня, а настоящий ангел-хранитель этого дома. И оставляет его, надев символические крылья, лишь тогда, когда в жизни Петры проявляется подлинный смысл — осознание, что дочь больше всех нуждается в ее любви и заботе. Вид Габи, заснувшей в уголке кровати матери, вызывает покой и умиротворение.