Не каждому дано выпрыгнуть в окно
18 октября 2002
Никак не могу привыкнуть к так называемой "альтернативной сцене" Красноярского театра юного зрителя. Не могу и не хочу привыкать. Душа требует нормальной сцены, большого зала, привычного пространства холлов и вестибюлей. Малые, экспериментальные залы хороши, когда рядом есть зал большой, как, например, в пушкинском драмтеатре. Почему же вдруг ТЮЗ впал в такую хроническую немилость? Почему вдруг забылись начисто славные традиции этого единственного в крае молодежного театра? И когда же закончится нескончаемый злосчастный ремонт? Ни ремонта, ни денег, ни веры. Мерзость запустения... Быть может, новая краевая администрация все же обратит свой ясный взор на заброшенный и забытый театр?
Уж простите за это сердитое предисловие, хотел ведь начать совсем в другом тоне, хотел поздравить тюзовцев с открытием нового театрального сезона, с премьерой, а сам - разворчался... Ну, все, успокоился, принял триста капель валерьянки. Поздравляю. Веселый получился спектакль. Озорной, игровой, по-настоящему молодежный. Оживляет постановку и присутствующее прямо на сцене (пардон, сцены нет - на игровой площадке) инструментальное трио (музыкальное оформление - Е. Троегубов).
Пьеса выбрана очень даже удачно. Тема поиска спутника жизни вечно актуальна именно для молодых. И главные герои гоголевской "Женитьбы" - люди молодые, о чем мы иногда забываем, глядя на престарелых актеров обычных театров. И "комплекс Подколесина", одинаково рвущегося в золотую брачную клетку и страшащегося в нее попасть, присущ ведь многим особям мужского пола. Подобным же раздвоением страдал и сам Николай Васильевич, всю жизнь ускользавший от расставляемых ему природой капканов. "Это пламя меня бы превратило в прах в одно мгновенье, - признавался он в одном из писем. - У меня есть твердая воля, два раза отводившая меня от желания заглянуть в пропасть..." Правда, однажды он все-таки чуть было не женился, сделав предложение юной графине Анне Михайловне Виельгорской, но ее родители ему отказали - не пара.
Впрочем, вернемся к нашим очаровательным барашкам, то бишь молодым артистам, искрометно, с азартом и с удовольствием сыгравшим эту, казалось бы, заигранную до дыр комедию. Для освежения классики режиссер Олег Пронин (гость из Рязани) решил поставить "Женитьбу" в стиле "комедии дель арте", что придало спектаклю дополнительный смысловой объем и простор для актерской импровизации. Образы гоголевских героев без особой натуги "рифмуются" с традиционными персонажами итальянской комедии масок. Так, невеста Агафья Тихоновна, в исполнении артистки Ю. Троегубовой, очень даже перекликается с образом Коломбины, правда с русским купеческим акцентом. Этакая сдобная соблазнительная пышечка, пребывающая в томительном смятении от изобилия женихов. А маниакальный энтузиаст Кочкарев (арт. А. Кобельков), прилагающий титанические усилия, чтобы загнать друга в ту самую мышеловку, в которой он сам уж сидит, - это же наш расейский Арлекин! И наконец, бледнолицый Пьеро - жених Подколесин (артист М. Бутивченко, кстати, это его дебют), показанный в спектакле разным - инфантильным мечтателем, грезящим о невесте, сидя на горшке (интересно, понравилась бы Гоголю эта режиссерская находка?); влюбленным женихом, исполняющим в экстазе прямо-таки балетный номер; тревожно-мнительным ипохондриком, разрывающимся от противоречивых чувств...
Запоминаются и женихи, особенно выразителен и даже зловещ отставной морской офицер Жевакин (артист М. Парасюк). Достойна похвалы дебютантка Н. Вонсович, азартно сыгравшая Феклу. Вообще молодые актеры продемонстрировали не только артистический кураж, но и гимнастические и даже акробатические способности. А к удачным режиссерским находкам можно отнести сундук, из которого в начале второго действия выскакивают, как черти, женихи.
Символичен и образ окна в финале. Это окно, из которого выскакивает-таки схлюздивший Подколесин, не случайно расположено так высоко, что не каждый до него и допрыгнет. Подколесину - удалось, и вот он уже на свободе. А вот друг его Кочкарев, как ни скачет, не может допрыгнуть до окна - и, значит, при всей своей наглости и пронырливости он человек безнадежно уже несвободный.
Так, мне кажется, и сам ТЮЗ раз за разом, с похвальным усердием, пытается допрыгнуть до уровня большого искусства, хотя сделать это в нынешних унизительных обстоятельствах театру чрезвычайно трудно.
Эдуард РУСАКОВ
"Красноярский рабочий", 18 октября 2002 г.
разработка ПО сайта
